Сам внутренний процесс воплощения оставался для Мелло загадкой, так как транс творца напоминал сновидения из фазы глубокого сна, которые никогда не запоминаются. Ему требовалось лишь войти в транс с правильной установкой и получить готовый результат. Истинные мастера-воплотители и вовсе могли обходиться без встроенной в ячейку контрольной схемы. Это умение пригодилось Мелло гораздо позже, в открытом мире, как говорили в Цехе.
Слухи об эйфории между сеансами воплощений оказались правдой. Истощённого воплотителя поили травяным отваром, который не только восстанавливал уровень криптоматерии в десять раз быстрее, но и погружал разум в приятную красочную дрёму. Отвар не работал с обычными людьми, разве что с донорами, но их Лицензии запрещали им вмешиваться в регенерационные процессы. С появлением БК доноры объединили усилия в охоте за рецептом, некоторые преуспели, попытались воспроизвести отвар из растений-аналогов и получили обратный эффект в виде СМД. Желание экспериментировать у остальных тут же прошло.
В редкие моменты ясного сознания Мелло размышлял, чем в действительности является его жизнь — беспрерывной комбинацией транса и грёз или вот такими промежуточными минутами между работой и отдыхом. Однажды он поделился мыслями со старшим техником ЦВР Фэннелом. Тот ответил, что все они заложники своих Лицензий, просто кому-то везёт больше, а кому-то меньше. Они разговорились и даже сблизились. В первую же неделю кризисного квартала Фэннел подошёл к Мелло и напрямую спросил:
— Ты готов сбросить оковы?
В руке старший техник сжимал колбу с жидкостью, которую Мелло ошибочно принял за отвар. Смущала лишь кристальная прозрачность, будто в колбу набрали обычной воды.
Той же ночью Фэннел организовал побег, породив в Граббисе очередного шептуна. Конечно, никто не собирался отпускать Мелло на вольные хлеба. На молодого способного воплотителя претендовали все три лидера Монументалистов, но расторопнее всех оказался утильщик Холс. Он отвёз Мелло на ферму, поменяв клетку на вольер.
— Не думай, что ты пленник, Дис, — заверил Холс. — Ты — единомышленник, но сам понимаешь, как опасно тебе разгуливать по городу. Здесь же тебе ничего не угрожает.
— И в чём специфика нашего общего мышления? — поинтересовался Мелло.
— Всему своё время, — уклончиво ответил Бригадир. — Пока наслаждайся природой, хорошей едой и главное, — Холс особенно подчеркнул этот пункт поднятым указательным пальцем, — чистотой сознания.
Как опытный вербовщик Холс знал, какие струны в душе молодого воплотителя вызовут резонанс, и умело сыграл на них. На следующее утро Мелло проснулся Монументалистом, хотя и не понимал, что на самом деле это значит.
Ему нравилась жизнь на ферме в окружении красивых и общительных девушек. Закончилась череда бесконечных воплощений и восстановлений. Впрочем, без работы Холс не оставил его. В обязанности Мелло входил контроль за пятью фермерами. От них требовалось работать от рассвета до заката и не вникать в происходящее вокруг. Мелло обрабатывал их глубоким внушением раз в семьдесят два часа. Внушение напоминало работу с созданием личности одушевлённого репродукта. С той лишь разницей, что нужные черты и характеристики придавались реальному человеку. Самые долгоживущие внушения, требующие немало опыта и внутренних ресурсов, держались ни один день.
Постепенно Холс стягивал покрывало таинственности. Он поведал Мелло о масштабах секты Монументалистов, правда, не называя имён. На вершине пирамиды располагался триумвират лидеров: Философ, Док и Бригадир, а общая численность превышала три сотни человек и продолжала увеличиваться. Откровением для Мелло стал другой факт — многих не вербовали, а пробуждали, как выразился Холс.
— Корни нашей философии уходят к первым поколениям, — объяснил Бригадир. — Учение передавалось от отцов к сыновьям. Мы просто ждали подходящих времён, чтобы выйти на сцену. К счастью, они наступили.
Мелло не стал уточнять, он и сам понял, что «подходящие времена» наступили с появлением блокиратора криптоматерии. Тогда же он узнал и о Чёрном воплотителе Тюдоре, живущем в пригородных лесах вот уже три десятка лет, если верить его словам. Окутанный мраком загадочности и неуязвимый для Карателей Тюдор оставался нерешённым уравнением даже для Монументалистов. Главное — он играл на их стороне и безвозмездно поставлял секте сказочные запасы чистейшего БК.
Спустя месяц безвылазного пребывания на ферме Мелло удостоился первого выезда в Граббис вместе с БУРом Холса. Все приняли по двойной дозе трэша и устроили ад в одном из мелких репо-клубов. Это был пир хищников. Мелло с хорошо замаскированным ужасом наблюдал за жестокими сценами допросов и последующими сборами криптоматерии. Урожая, как говорил лаборант Келли.
Бригадир пребывал в полной уверенности, что Мелло пришлась по душе устроенная вакханалия, как и остальным членам команды. В тот вечере родился Джо.
— Я поставил цель войти в доверие Холсу, — подытожил рассказ Мелло. — И успешно добился её. Создание Дисперсио сыграло мне на руку. Холс убедился в моей преданности и стал чаще брать в рейды, а затем и вовсе предоставлял свободу в перемещении по городу. Когда же я краем уха услышал разговор Холса по коммуникатору, где он упомянул имя твоего отца, у меня появилась первая зацепка. Увы, эта секта как спрут. Даже если отрезать с десяток щупальцев, тебя свяжут другие. Картер за два вечера нанёс им гораздо больше ущерба, чем я за три недели, но в глобальном смысле лишь усугубил ситуацию.
Диана не сводила глаз с молодого человека, так и просидев в одной позе невесть сколько времени. Она потеряла счёт минутам и часам. Её поражала не столько история Мелло, как масштабы закулисных игр Монументалистов.
— Невообразимо, — вымолвила она, не зная, что ещё сказать. Мысли путались. — И что они намереваются делать дальше?
— Холс никогда не раскрывал всех карт даже для членов своей бригады, — признался Мелло. — Он говорил о некой финальной стадии, для которой им требуются огромные запасы трэша и криптоматерии. Все накопления он складирует в погребе на ферме. Но кое-что мне удалось узнать. Ты слышала про случаи массового сонного паралича?
— Конечно, — кивнула девушка.
— Так вот, это работа Дока. Он экспериментирует с травами, из которых доноры пытались приготовить регенерационный отвар, но только Док добивается противоположного эффекта.
— Но для чего? Погрузить в грёзы весь город?
Мелло помотал головой.
— Вряд ли поголовное усыпление — его конечная цель. Там скрыто что-то ещё, но я не знаю, что именно. — Воплотитель посмотрел на девушку как будто извиняющимся взглядом. — На ферме мне не с кем было обмозговать факты и придумать убедительную гипотезу.
Диана вдруг ощутила растекающиеся по телу волны решительности.
— Мы должны сообщить обо всём коллапсарам! И Карателям! — Ей едва удавалось усидеть на месте. — Картер в плену у сектантов, его надо спасти!
Она осеклась, наткнувшись на невесёлую улыбку Мелло.
— Я тебе уже говорил насчёт коллапсаров. Их агентом может оказаться любой не изменённый. Что касается Карателей, то я оставил послание с указанием фермы и личности Холса под дверью дома одного из них. По крайней мере, Холс уверял, что тот тип Каратель.
— А ты и поверил?
— Он совершенно точно криптоматон, а значит, не может быть агентом Холса. Не сомневайся, завтра утром сведения попадут в нужные руки. А нам лучше убраться отсюда подальше, пока Каратели не нашли нас и вот это.
Мелло протянул Диане расстёгнутую сумку. Девушка заглянула внутрь и увидела десятки колб.
— Ох, — выдохнула она. — Это?..
— Он самый. И нам с тобой потребуется сидеть на нём ежедневно, пока всё не закончится. Преследование Монументалистов не освободит тебя от студенческой Лицензии. А со мной всё и так понятно.
Диана тяжело вздохнула и облокотилась спиной о голую холодную стену.
— Ты говорил, мы отправимся на границу? — спросила она.
